Литература

Андрей И

Всем известно, насколько к худшему переменилась жизнь в Тикси за последние 20 лет. Старшее поколение ещё помнило вполне нормальные, если не сказать обильные, времена. Новому поколению помнить было уже нечего. Но мальчишки везде остаются мальчишками. Может быть, именно окружающая безысходность подтолкнула Пашку к увлечению историей.

Вероятно, внутренний толчок был, скажем так, личного плана. Чем старше становился Пашка, тем отчетливее он чувствовал, что в их семье существует какая-то тайна. Всё самое важное находится на поверхности, перед глазами. Так было и здесь. Постоянным источником внутреннего раздражения Пашки была его внешность.

Папа у Пашки был украинец, мама сахалярка. Сам Пашка был явно восточным человеком, но… Европейцам этого не понять - якуты безошибочно определяют принадлежность к саха. Киргизское, казахское или бурятское лицо чётко идентифицируются. Так вот, местные якуты не принимали его за своего. Точнее сказать, его принимали неизвестно за кого. Поэтому и кличка у него была Китаец.

Поначалу Пашка, копаясь в скупых обломках своего генеалогического древа, пытался обнаружить китайские корни. Убей Бог, ничего и близко не было. Пашка сам всегда говорил про обломки древа, хотя точнее было бы сказать про обломанный ствол деревца. Потому что вся история семьи с якутской стороны заканчивалась на его дедушке Захаре.

Биография деда была стандартна для этих мест. Семья дедушки Захара в 1942 году была сослана в эти края из Мугудайского наслега Чурапчинского района. Тогда, ещё совсем молодым человеком, дедушка стал работать на рыбных промыслах. Так всю жизнь и отработал. Теперь это был тихий неразговорчивый старичок, который не любил выходить из дома.

И Пашка начал свои исследования. Вот тогда его и увлёк период Отечественной войны в Тикси. А когда он впервые услышал полулегендарную историю о том, что где-то в дельте Лены в годы войны была база немецких подводных лодок, то просто потерял покой. Первым делом он побывал в местном краеведческом музее. Разумеется, никакой точной информации о немецких подводных лодках рядом с Тикси, он не получил. Но почувствовал самое главное – недомолвки, которые постоянно витали вокруг этой темы. Наконец в результате долгой и кропотливой работы Пашка нашёл старую газетную заметку, куда каким-то чудом просочилась секретная информация.

Ближайшая немецкая подводная лодка затоплена всего в 250 милях от Тикси! Пашка торжествовал. Даже самая простая житейская логика говорила – если одна лодка затоплена в этих водах, значит, их могло быть сколько угодно, и, самое главное, плавать они могли хоть у самого Тикси. Ведь никаких военно-морских сил у СССР здесь практически не было. Все силы были сосредоточены на Балтике и Тихом океане.

Много пищи для размышлений дала очередная беседа в музее с директором заповедника Александром Гуковым. Он между делом рассказал, что несколько лет назад, когда инспектировал протоки дельты Лены, сорвался с берега и сломал ногу. До лодки добраться не смог. Так вот, его две недели искали вертолёты, а он за это время даже не видел ни один из них! Поэтому затеряться среди такой огромной площади ничего не стоит.

Зная, что дедушка был рыбаком, Пашка как-то заговорил с ним на эту волнующую его тему:

-Деда. Вот говорят «база». А как среди песчаных отмелей можно было спрятать бетонный туннель! Как по мелководью туда проходили подводные лодки? Это же нереально.

-Конечно. А почему ты думаешь, что был бетонный туннель?

-Я видел на архивных фото, как были оборудованы такие базы в Норвегии.

-Но это зависит от назначения базы. Подумай об этом.

Нужна была дополнительная информация. И словно по заказу эту информацию Пашка получил. Совершенно случайно он посмотрел по телевидению научно-популярный фильм «Тайны Третьего рейха» из цикла «Искатели». Самым важным для Пашки стало то, что в этом фильме приводились примеры конкретных находок здесь, на севере Якутии, которые были связаны с Kriegsmarine.

Очень популярный в здешних местах народный депутат Владимир Членов когда то, ещё в советские времена, вместе с коллегами нашёл прямо на берегу моря немецкую пряжку от военно-морской формы. В фильме он продемонстрировал свою находку. Там выдвигалась и собственная версия авторов о том, что понимать под определением «база подводных лодок».

У Пашки прибавилось сил. Все его приятели знали про Пашкино увлечение и помогали, как могли. Одноклассник Вовчик рассказал, что его отец, ещё во времена СССР служил на острове Котельном в части военных связистов. Собственно, «воинская часть» это громко сказано. На деле там стояли несколько стареньких домиков. Неподалёку было кладбище, под стать самой части: небольшое и неухоженное. Так вот, среди тех нескольких могилок одна была немецкой, причём 1942 года!

Другой одноклассник Серёга поведал, что его папа в своё время работал матросом на маломерном судне в Усть-Ленском заповеднике. Все северяне уже давно смирились с тем, какое ужасное количество старых ржавых бочек разбросано по арктическому побережью. Но иногда можно найти абсолютно не похожие на ржавый металлолом. Такие тщательно оцинкованы, словно ими пользовались вчера. И там частенько можно увидеть немецкую надпись и свастику.

Помимо прочего, Пашка выяснил, что немцы активно пользовались слабостью (если не сказать полным отсутствием) советских военно-морских сил в Арктике в годы войны. Есть сведения, что они строили такие базы и на северном острове архипелага Новая Земля. Поисками такой базы вполне официально в 80-годы прошлого века занималась экспедиция «Комсомольской правды».        

Вся добытая информация стала укладываться в определённую систему. И наконец, Пашку озарило, когда он вспомнил слова деда: «… зависит от назначения базы». Но самое главное, что в этом прозрении он нашёл ответ и на самый главный вопрос, тот с чего и начались все его краеведческие изыскания – о своём происхождении. Ведь очень часто дети похожи не на родителей, а на дедушек или прадедушек.

Переживая очень много противоречивого в связи со своей почти фантастической версией, Пашка отправился к дедушке Захару.

-Дедушка, хочешь, я расскажу тебе одну историю одного парня во время войны?

-Интересно, - дедушка посмотрел на Пашку непривычно проницательно.

-Скорее, это сказка, - поправился Пашка. – Так, вот, шла Вторая мировая война. Япония. Там жил парень, который очень хотел служить своей Родине. Поэтому парень попал в специальный отряд диверсионной школы. В этом странном отряде японских курсантов учили… якутскому языку, традициям жизни на Севере. После окончания школы парень и ещё несколько курсантов очутились на одном из островов дельты Лены. Там они жили в зимовье и трудились, как обычные рыбаки на промысле. Но зимовье у них было не обычное. Один из ледников был гораздо больше, чем их строят рыбаки для своих нужд. По сути, это был подземный склад горючего для немецких подводных лодок. Получая условный сигнал, эти замаскированные рыбаки доставляли горючее на шлюпку, которая подходила к берегу от немецкой подводной лодки, стоящей на рейде. Но это бывало нечасто. Потом лодки совсем перестали подходить. А парни продолжали жить, как рыбаки. Они несколько раз встречались с другими промысловиками. Их было не много и они всё время менялись. Кто-то возвращался на материк, и их место занимали другие. Замаскированные рыбаки теперь здесь были всем известны и считались старожилами. А когда закончилась война, то они уже по-настоящему чувствовали себя местными рыбаками. После того, как в очередной раз они привезли рыбу в Тикси, парень остался там. Записался в местную артель, женился… Он оказался настоящим человеком и прожил очень достойную жизнь.

-А как звали этого парня?

-Не знаю. Это же сказка.

Дедушка несколько секунд молча смотрел на внука, потом в его глазах промелькнула искра то ли дерзости, то ли лукавства, но, несмотря на ожидания Пашки, он ничего не ответил и снова смотрел на него привычным спокойным взглядом дедушки.

Пашка встал и зашагал к двери.

-Моо, - еле слышно раздалось у него за спиной.

Пашка резко развернулся:

-Что? Что ты сказал?

-Тебе послышалось.

Пашка, как истинный внук своего деда, понял, что теперь ему срочно нужно побывать только в одном необходимом сейчас месте. Через полчаса он был в библиотеке, где хорошо работал интернет. Всего несколько минут ему понадобилось, чтобы открыть японско-русский словарь. Пашка с трепетом щелкал пальцами по клавиатуре компьютера, не сомневаясь, что делает это не напрасно.

Наконец на экране высветился перевод японского слова «моо»:

«Может быть».